Будни ветеринарного психолога.Зачем мне...
Я не раз по-всякому пытался объяснить все прелести своей специальности и исторические особенности подготовки. Разумеется, краткая справка о себе не может ответить на все вопросы. Из неё совсем не следует то, о чем я порой говорю: что мне приходится "держать в уму" не только весь спектр врачебных знаний (ну, разве что, "зараза" востребована меньше), но и весь тот багаж, что я накопил раньше. Включая Политех и прочую информатику.
Но я попробую зайти с другого конца: устрою сам себе интервью на тему "зачем мне те или иные знания". Может быть, вам это тоже будет интересно.
...КОРМЛЕНИЕ?
Начну я, пожалуй, с кормления. "Кормухи", как его неласково называют студенты.
Кормление (и кормопроизводство; ещё в мои времена их изучали по отдельности, теперь решили объединить) – ветеринарная и зоотехническая дисциплина, включающая знания о питательных веществах, составе продуктов, режиме и технике (гигиене) кормления, а также умение составлять рационы в соответствии с биологическим видом и характером нагрузок (продуктивности) животных.
Скучное определение, но оно даёт представление о том, зачем вообще этой штуке учат. Сам курс кормления тоже довольно скучен, особенно чисто бухгалтерская арифметика по сведению баланса питательных веществ и энергии в рационе. За это его и не любят студенты, стараясь, по возможности, проскочить поскорее. Зато мне, как технарю по складу ума и предыдущему, пусть и незаконченному, образованию, была очень интересна лабораторная часть этой науки. Где, собственно, я и убедился, что она построена на строжайше выверенной аналитической методике. Никакой "центр Waltham" и на горизонте не видал такого уровня точности и проработки.
К слову: я уже не раз упоминал в комментариях, что кормление – это вовсе не модная нынче "диетология". Потому что "диетологи " – это всего-навсего дилеры фирм-производителей сухих кормов, и в их задачи входит более-менее удачно назначать те или иные корма из фирменной "линейки". Часто (очень часто!) такие "диетологи" вовсе не имеют сколько-нибудь основательного образования в нужной области – ветеринарного или, хотя бы, зоотехнического (не имею ничего против зоотехников и совершенно не желаю никого обидеть, но их задачи ýже, чем у врачей). Хотя отдельные кандидаты наук иногда встречаются на разнообразных ветеринарных конференциях с довольно курьёзными докладами.
Так вот, напомню, что, кроме собственно нудного расчета рациона, кормление включает в себя ряд полезных знаний. Например, сведения о составе различных продуктов очевидным образом связаны с биохимией и обменом веществ в организме. Поэтому мало того, что в рационе должно формально присутствовать определённое количество тех или иных компонентов, оно может влиять и на функции организма, в которых эти элементы участвуют.
Самый яркий пример такого влияния – кальций. Его почти никогда не бывает много: в продуктах его содержится значительно меньше, чем антагониста – фосфора, а в организме должно быть заметно больше. И тут начинается то, ради чего я затеял писать эту статью.
Мы привыкли думать, что кальций нужен костям – а он нужен многим системам организма: участвует в свертывании крови, иммунных процессах и – самое для меня важное – в передаче нервных импульсов. И, если ионов кальция будет недостаточно, проведение сигнала нарушится. В нервной системе наступит раздрай, который обязательно скажется и на поведении, и на здоровье. Достаточно будет небольшого отклонения, чтобы все "пошло не так" – а поводов для таких отклонений в нынешней звериной жизни хватает!
А ведь кальций – далеко не единственный, хотя и яркий, пример. То же можно сказать и о других составляющих. Чего стоит одна только теория про "белую смерть" – соль! А где, скажите на милость, организм будет брать натрий для всем хотя бы шапочно знакомого натрий-калиевого насоса? А хлор для желудочного сока (да бог с ним, я же про мозги!)? О том, как щитовидка влияет на поведение зверей, тоже многие наслышаны, а ведь её работа напрямую зависит от поступления йода... Витамины – на то и витамины, что напрямую участвуют в жизни и деятельности организма, и многие косвенно или непосредственно влияют на мою любимую нервную систему.
...И так далее. Скажете, "кормуха" мне ни к чему? Как бы не так!
Но ведь это еще не всё. Помните такие суконные слова "режим и техника кормления"? Это не только о причудах кормления лошадей (их пищеварительный тракт ужасно чувствителен к порядку "блюд") или раздаче кормов на молочно-товарной ферме. Это еще и нормы, связанные с биологически присущим виду типом пищевого поведения: хищники (собаки и кошки) питаются одним способом, копытные – другим. Эти законы нельзя нарушать. И, хоть связь этих законов с психикой в середине прошлого (уже!) века доказали этологи, а не ветврачи, но сама необходимость соответствия правил кормления видовым нормам сомнения не вызывает ни у кого. Иначе собака превратится в козу, лошадь – в гиппопотама (по некоторым данным, они хищники!), а гусь – в какого-нибудь гиппогрифа.
И вот поэтому я с упорством, вообще-то, достойным лучшего применения, убеждаю всех и вся, что в кормлении наших зверей неприемлема отсебятина, что есть абсолютные правила, которые диктует нам природа. И их нарушение – это мина замедленного действия, которую подкладываем своим зверям и самим себе мы сами.
Вот поэтому в моей специальности совершенно не обойтись без "кормухи".
...РАЗВЕДЕНИЕ?
Вам может показаться удивительным, но в моей работе приходится знать и такие, казалось бы, далекие от меня дисциплины, как, например, разведение.
Разведение – зоотехническая дисциплина, включающая в себя системный подход к селекции и племенной работе, направленном выведении и улучшении пород и типов животных. В современной практике разведение тесно связано с общей и частной генетикой, поэтому ветеринарным врачам, например, эти дисциплины преподают в одном курсе. Можно даже сказать, что разведение – это прикладная ипостась генетики.
Главная цель племенного разведения – получить более качественное и продуктивное потомство. Разумеется, и достаточно здоровое, иначе все улучшение пойдет насмарку. Все мы знаем, к чему приводят небрежности: прежде не знали даже о дисплазии тазобедренного сустава, а теперь уже и до локтей очередь дошла; у ранней почечной недостаточности статус наследственной болезни еще не подтвержден, но подозрения у врачей уже копятся. И это только самые очевидные примеры.
В моей работе бывает не так уж и мало случаев, когда приходится проводить границу между наследственными пороками и нарушениями, которые возникли при жизни зверя.
Вот один из таких примеров. Казалось бы, какая связь между анатомическим пороком и психикой? Посмотрите видео и послушайте комментарий:
Если надумаете сказать, что случай сложный и неоднозначный – я, пожалуй, соглашусь. Но врач, как и специалист по разведению, увидит здесь только наследственный дефект, и естественно, каждый из них сделает из этого свои выводы. Но я вижу еще и психологические нарушения, усугубляющие общую картину.
Бывают и другие неоднозначности. Все, кому это хоть немного интересно, встречали не одну и не две дискуссии на тему о том, что играет бóльшую роль в поведении: генетика или "что-то другое". Ваш покорный слуга тоже публиковал статью об этом. "Что-то другое" – это, по сути, прижизненный опыт. К нему относится и воспитание, и общее развитие (или его отсутствие), и все остальное, что узнает и запоминает зверь. К слову, именно этот вопрос оказался корнем противостояния между этологами и бихевиористами: одни занимались наследуемым видотипичным поведением, другие – как раз формированием прижизненного опыта и его влиянием на поведение.
В действительности все совсем не так, как на самом деле: этого противоречия НЕ СУЩЕСТВУЕТ! Что бы об этом ни думали представители той или другой школы. И наследственные, и прижизненные факторы одинаково влияют на конечный результат. Просто генетика создаёт фон, на котором проявляется всё остальное. И, между прочим, в генетике есть понятие "норма реакции". Простыми словами, оно означает, что любой наследуемый признак не задан жестко и неизменно, а может проявиться в каком-то диапазоне.
То же самое и с поведением. Если, как в моём видеопримере, у собаки есть относительно легкая дисплазия, то "неуверенная" походка может усугубить ее до крайне яркой картины.
Еще один пример я часто привожу, когда рассказываю о нарушениях движений. Это была немецкая овчарка, которой довелось несколько раз переезжать вместе со своими хозяевами. В итоге целого ряда событий ситуация пришла к тому, что собака с трудом ходила и измочаливала за небольшую прогулку защитные башмаки, которые хозяин шил ей из брезента и толстой кожи.
Ясно, что собаку как только ни обследовали, а мой преподаватель, хороший практикующий хирург, глядя на рентгеновский снимок, произнес ту самую фразу: "Лучше бы тут что-то было – ясно было бы, что лечить".
К сожалению, видеозаписей с этой собакой нет – дело было довольно давно. Но по ходу занятий выяснилось, что причиной такого нарушения была растерянность собаки – как и в приведенном выше видео. Только анатомических предпосылок не было, а сам процесс зашел намного дальше.
И, если здесь хотя бы есть возможность выявить объективные нарушения и отделить их от приобретенных отклонений (да, во втором примере речь не о генетике – я привел его, чтобы показать, до каких "красот" может дойти проблема), то в случае "чистого" поведения все запутывается гораздо сильнее.
Тут не могу не сослаться еще на одну свою статью. И парадокс заключается в том, что желающие заниматься поведением животных, как правило, именуют себя этологами, но на практике регулярно забывают о предписанных природой законах поведения, зато пытаются воздействовать на него методами бихевиористов.
Моя же задача – уметь видеть и то, и другое. И уметь отделять одно от другого.
Я только опасаюсь, что мои примеры полностью не могут раскрыть мысль: ведь я вынужден говорить то об одновременном действии разных факторов, то о наследственных болезнях. Так давайте же вернемся к понятию разведения.
Точно так же, как в разведении можно отследить анатомические пороки, можно учесть и другие проблемы – например, болезни. При грамотной работе носители этих проблем исключаются из разведения. Можно заметить и определенные проблемы нервной системы и психики: например, рабочие испытания у служебных собак с некоторой вероятностью выявляют соответствующие особенности и, теоретически, влияют на шансы оставить потомство. Но фокус в том, что вероятность эта не так очевидна, как хотелось бы. Даже если какие-то проблемы прослеживаются в нескольких поколениях – отнести их к наследуемым гораздо сложнее, чем это происходит с анатомией и болезнями. Здесь сильнее выражено влияние среды. И человеку, который не занимается этим целенаправленно, отделить одно от другого гораздо труднее.
Я даже не стану углубляться в рассуждения о том, что на наследственные проблемы тоже можно повлиять – например, изменив баланс мотиваций. Но, чтобы не наломать дров, пытаясь "вылечить пневмонию аспирином", а составить нормальный план работы, нужно по возможности точно определить причины.
Так вот, и я, так же, как врач-генетик, который знает, что определяется наследственностью и анализирует происхождение болезни, должен определить "глубину залегания" той или иной проблемы. Например, если у драчливого бультерьера обнаруживаются американские предки – можно предположить, что на его характер влияют и "воспоминания" о реальном участии предков в боях. Правда, это имеет мало общего с набившими оскомину сказками о "бойцовых породах".
Точно так же и в других случаях. Я иной раз "расследую" по родословной встречающиеся осложнения. Хотя наука пока не в состоянии доказательно объяснить генетическую память, но на практике в определенных линиях иногда отмечают особенности: например, у ризенов есть производитель, потомки которого "не кусаются" – неважнецки работают на охране.
Нам с таким товарищем пришлось выдумывать специальные трюки – ведь хозяину было нужно, чтобы пес охранял загородный коттедж.
Правда, пес еще и залюблен был до полной изнеженности. И отделить одно от другого было необходимо, чтобы выбрать более действенный способ его "мотивировать".
В результате хозяину (здоровенному такому и вполне самоуверенному мужику) пришлось барахтаться в траве и блажить тоненьким голоском.
И подобных случаев не то, чтобы мало.
Чтобы нейтрализовать машинальную драчливость бультерьера, про которого я уже вспоминал выше, пришлось радикально перестроить мизансцену. Наши встречи поначалу происходили в тесной однушке, в обстановке, несколько напоминающей "пит", и пес начинал бузу просто от радости встречи. Когда такие ситуации исключили, стало возможным работать с ним уже целенаправленно.
Сейчас такое решение выглядит почти очевидным – когда оно уже найдено и обосновано. Но, чтобы до этого докопаться, пришлось "шерстить" родословную пса. Спустя несколько лет хозяева звонили с жалобой... на подобранного бассета, который пытался склочничать. А буль стал милейшим человеком.
Вот для этого мне и нужно знать о разведении.
...БИОХИМИЯ?
Вам может показаться удивительным, но в моей работе приходится знать и такие, казалось бы, далекие от меня "низкоуровневые" дисциплины, как, например, биохимия.
Действительно: где психика и поведение, а где элементарная биохимия? А вот вам и да! Состав внутренней среды организма, наличие и баланс необходимых компонентов играют огромную роль! Правда, не совсем ту, которую теперь принято искать в различных "исследованиях".
Так давайте же поговорим о биохимии. И даже не станем разделять ее на элементный состав, биохимические маркеры – те или иные продукты метаболизма, вроде билирубина, креатинина и т.п. и гормоны, управляющие органами и системами. Нам в той или иной степени интересно всё перечисленное.
Например, кальций (я о нем много где упоминаю) необходим во многих системах организма, и он же в обязательном порядке участвует в передаче нервных импульсов. Нужно это знать? А как же! Не хватит нервной системе кальция – она будет работать неправильно. Или вовсе скажет "привет" и перейдет в режим standby. Поэтому это один из первых показателей, которые мне приходится оценивать, когда я "влезаю" в соматическую диагностику. Но у ионов кальция есть антагонист – фосфор, который снижает их активность. Поэтому нужно смотреть не только на абсолютные цифры, но и на соотношение показателей Са:Р.
Думаете, все так просто? А вот и не угадали! Многие знают (даже в рекламе об этом твердят), что для усвоения кальция необходим витамин D. Допустим, можно прикинуть его поступление в организм и при необходимости "докинуть" (главное не переборщить, он ведь жирорастворимый и, накапливаясь, может повредить печень). А все ли знают, что балансом кальция в организме – его "упаковкой" в костную ткань и поддержанием нужного количества в других средах организма – заведуют гормоны щитовидной и паращитовидных желез? Стало быть, и без йода дело не может обойтись. Хотя его обычно не определяют в анализах.
Правда, я уже не в первый раз ссылаюсь на диалог в комментариях по поводу йода – мои постоянные читатели, несомненно, на него натыкались, поэтому сэкономлю место, не буду повторяться.
Зато есть еще гормоны-маркеры: ТТГ, Т3, Т4. По ним можно судить об активности щитовидки. Хотя это уже другой анализ, не из стандартного набора "по умолчанию".
Но ладно. А как же более очевидные вещи: дыхание и питание мозга? Без них-то и вообще вся нервная деятельность – и высшая, и низшая, и средняя, и любая другая, может пойти по ... наперекосяк. Поэтому такие вещи, как уровень сахара – основного энергетического компонента и гемоглобина – носителя кислорода – тоже анализировать обязательно.
Заодно, чтобы не писать отдельную статью (хотя как знать, может, и наберется поводов), замечу, что общий/клинический анализ крови тоже важен. Простейший пример – количество эритроцитов: если их недостаточно, то они не смогут обеспечить мозг кислородом. Если кровь слишком вязкая – она будет с трудом проходить в тонкие капилляры, а мозг к этому очень чувствителен.
Но и это еще не всё! Печень и почки при неправильной работе "засоряют" организм. Точнее, не удаляют токсические продукты обмена веществ, многие из которых способны влиять на работу мозга. Поэтому нужно оценивать соответствующие показатели, проверяя "алиби" этих важных органов.
Кстати, в последние несколько лет у нас в Питере с легкой руки одного очень бойкого и неленивого (к сожалению) доктора стал популярен диагноз "портальный шунт". Это анатомический порок сосудов печени, при котором фильтруется только часть крови. Я не знаю, что там как в плане соматики, так ли часто он в действительности встречается. Но на него "вешают всех собак" при самых причудливых расстройствах психики. Я имею в виду даже не их экзотичность, а, скорее, назначение "виновного" методом тыка.
Но, так же, как в случае с йодом и всей остальной биохимией, отклонения от нормы лишь создают фон, проявляющий "смысловую" проблему. Ведь, если её симптомы не хаотичны, а логически связаны с ситуацией – значит, и главную причину нужно искать в логике событий.
Что там у нас еще? В стандартный набор входят и показатели, сочетание которых отражает состояние сердечной мышцы. А ведь если миокарду плохо (не будем трогать крайности вроде инфаркта, ограничимся, например, его питанием), то сердце будет хуже качать кровь. Значит, даже при достаточном количестве глюкозы и кислорода мозгу будет труднее "прокормиться", да и прочие компоненты будут поступать в него хуже.
И тут снова вернемся к минералам. Калий (про который знают все) и магний (многие про него узнали только из рекламы, но это не беда) играют особую роль как раз в работе сердечной мышцы. Причем работают они каждый в паре со своим "товарищем": соответственно натрием (знаменитый натрий-калиевый насос) и кальцием. А сердечная недостаточность способна создать предпосылки даже для судорожных припадков – "кардиогенной эпилепсии". Разве не важно это учитывать?
И вот, кстати, в продолжение предыдущей статьи, вспомнился мне еще пример:
Когда-то довольно близко довелось общаться с одним умнейшим человеком, очень хорошим врачом и ученым, физиологом, создателем уникального для своего времени аппарата. Это сейчас всевозможных коробочек, выводящих на экран компа то кардиограмму, то энцефалограмму, как грязи. Но фокус-то не в коробочке – как она устроена, и я себе представляю. Фокус в том, как выделить нужный сигнал.
Так вот, его "коробочка" могла регистрировать любые электрические сигналы организма. И он сумел определить, в том числе, нормальные частоты электрических колебаний, возникающие в разных органах. В здоровом органе значения одни, в больном – другие.
— И что же, пробовали ставить генератор на нужную частоту?
— (озадаченно) Пробовали...
— И что вышло?
— (разочарованно) Ничего...
Ближе к сегодняшней теме – другой очень похожий разговор с этим же человеком:
— Вот вы тут все боговдохновенные, о чем-то нематериальном толкуете. А у нас конкретные анализы меняются!
— И что, пробовали "вручную" менять?
— Пробовали.
— И что?
— Ничего...
Так что попытка создать в организме "идеальные" условия, руководствуясь своими, чаще всего – вырванными из системы, наблюдениями, обречена на провал. Но знать, как меняется картина, представлять себе взаимосвязи – необходимо.
Ну, да ладно, это я увлёкся, после драки кулаками-то махать... Это как бы к вопросу об исследовании биохимических процессов в организме.
Статья уже получилась довольно длинной, а сколько ещё я всего не рассказал... Но вы по-прежнему думаете, что мне не нужна биохимия?
О гормонах, эндокринных процессах et cetera я практически только упомянул. А ведь сколько всего еще "прячется" за ними! Собственно, и гуморальную регуляцию (эти слова многие помнят еще со школьных уроков биологии) никто и не отрицает. Но она же управляется всё той же нервной системой!
 |
ВКонтакте
Facebook
JComments